Нарцисс в цепях - Страница 11

В Нью-Мексико это были оборотни-ягуары и леопарды. Они меня приняли за ликантропа. Ту же ошибку сделал сейчас и Нарцисс. У него глаза сначала расширились, затем прищурились. Он глянул на Жан-Клода и рассмеялся:

— А все говорят, что ты человек, Анита. — Подняв руку, он погладил воздух над моим лицом, ощупывая клубы энергии. — Я думаю, тебе стоит открыться, пока ничего плохого не случилось.

— Я не говорила, что я человек, Нарцисс. Но я и не оборотень.

Он обтер руку о подол платья, будто пытаясь избавиться от ощущения моей силы.

— Тогда кто же ты?

— Если сегодня дело обернется плохо, ты узнаешь.

Он снова прищурился.

— Если ты не можешь защитить свой народ без пистолетов, то должна оставить должность Нимир-Ра и уступить ее другому.

— На послезавтра у меня интервью с потенциальным Нимир-Раджем.

Вот это его неподдельно удивило.

— Ты знаешь, что у тебя нет силы ими править?

Я кивнула:

— Конечно. Для меня это временно, пока я не найду себе замены. Если бы вы все не держались так каждый за свой вид, я бы давно их сплавила другой группе. Но никто не хочет играть со зверем не своей породы.

— Так у нас заведено, и всегда так было.

Я знала, что «у нас» включает не только гиенолаков, но и оборотней вообще.

— Да, только это противно.

Он снова улыбнулся:

— Не знаю, нравишься ли ты мне, Анита, но ты не такая, как все, а это я ценю. Теперь отдай пистолет, как хорошая девочка, и можешь войти. — Он протянул руку.

Я смотрела на его ладонь. Не хотелось мне отдавать пистолет. Я ведь Ронни правду сказала: силой с ними мне не мериться, и в честной борьбе у меня с ними нет шансов. Пистолет — мой уравнитель. Есть еще два ножа, но это, честно говоря, аварийный вариант.

— Выбирать тебе, ma petite.

—Если это поможет тебе выбрать, — добавил Нарцисс, — то я поставил двух своих личных охранников в комнату к твоим леопардам. И запретил наносить им вред до твоего прибытия. Пока ты не войдешь к ним наверх, ничего не случится с ними такого, чего они сами не хотели бы.

Учитывая склонности Натэниела, это утешало лишь относительно. Если кто-то и поймет проблему, то это тот, кто содержит подобный клуб.

— Натэниел — из тех подстилок, что будет просить больше боли, чем может выдержать. У него нет стопора, нет предохранителя, чтобы себя спасти. Ты понимаешь?

У Нарцисса лишь чуть-чуть расширились глаза.

— Тогда что же он здесь делает без своего господина?

— Я с ним послала одну, которой полагалось его пасти. Но Грегори сказал, что Элизабет сегодня бросила Натэниела.

— Она тоже из твоих леопардов?

Я кивнула.

— Она бросает тебе вызов.

— Знаю. И ее не тревожит, что от этого плохо придется Натэниелу.

Он всмотрелся мне в лицо:

— Я не вижу в тебе гнева.

— Если бы я злилась на все, что делает Элизабет, чтобы меня достать, у меня бы ни на что больше времени не осталось.

На самом деле я просто устала. Устала вытаскивать стаю из неприятностей, устала от Элизабет, которая ради вызова мне плевала на всех остальных, для которых ей полагалось быть доминантом. Наказывать ее я избегала, потому что мне ее не побить, что и надо было бы сделать. Я могла только застрелить ее. И этого я тоже старалась избегать, но она может поставить меня в такое положение, что других вариантов не останется. Пока что я смотрю, какой вред она может нанести. Если кто-то погибнет из-за нее, она отправится следом. И мне очень не нравилось собственное безразличие: убью я ее или нет. Мы знакомы с ней больше года. Не должно быть такого равнодушия, но никуда не денешься — оно есть. Мне она не нравится, и она напрашивается все время, что я ее знаю. Жизнь моя была бы проще, если бы ее не было. Но чтобы кого-то убить, нужна причина посерьезнее. Или нет?

— Позволю себе совет, — произнес Нарцисс. — Все вызовы вожаку, особенно от собственного народа, надо пресекать быстро, иначе трудности будут нарастать.

— Спасибо, впрочем, я это знаю.

— И все же она бросает тебе вызов.

— Я все пытаюсь ее не убивать.

Мы очень спокойно переглянулись, и он чуть кивнул.

— Пистолет, пожалуйста.

Я вздохнула и приподняла блузку, хотя материя была жесткой и пришлось закатить подол, чтобы добраться до рукояти. Вытащив пистолет, я проверила по привычке предохранитель, хотя знала, что он установлен.

Нарцисс взял пистолет. Двое охранников придвинулись, загородив нас от публики. Но вряд ли кто-то сообразил, что происходит.

Нарцисс улыбнулся, когда я опустила блузку, накрыв опустевшую кобуру.

— Честно говоря, если бы я не знал, кто ты и какова твоя репутация, я бы не унюхал пистолет, потому что не искал бы. Твой наряд не наводит на мысль, что под ним может скрываться такого размера оружие.

— Осторожность — мать изобретательности, — ответила я.

Он чуть наклонил голову:

— Теперь добро пожаловать, и насладись прелестями и ужасами моего мира.

С этой несколько загадочной фразой он и его охранники ушли в толпу, унося мой пистолет.

Жан-Клод провел пальцами по моей руке, и от этого легкого движения меня развернуло к нему. Брр, сегодня и без того полно сложностей, чтобы добавлять к ним сексуальное напряжение.

— Твои коты в безопасности, пока мы не войдем к ним наверх. Я предлагаю сначала соединить метки.

— Зачем? — спросила я, и пульс забился у меня в горле.

— Пойдем к нашему столику, и я объясню.

Он пошел через толпу танцующих, больше не прикасаясь ко мне. Я направилась следом, не в силах оторвать глаз от облегающего его сзади винила. Как я любила смотреть на его походку, идет он ко мне или от меня!